Жизнь, поставленная на «паузу»
Саша, Маша и Даша играют в прятки. Правда, не у себя дома, а в центре размещения для внутренне перемещенных лиц. Они живут здесь с родителями, Оксаной и Андреем. Перед самой войной Саше исполнился год. Его сестрам сейчас – четыре и шесть.
Что опаснее: оставаться или ехать?
Семья жила в деревне в Сумском районе – буквально в 100 метрах от границы с Российской Федерацией. После наступления российской армии все дороги в округе несколько недель были заблокированы. Как только появилась возможность бежать, Андрей с Оксаной усадили детей в машину и отправились на запад Украины.
«Мы даже не знали, что опаснее: остаться или все-таки поехать, несмотря на то, что вокруг шли бои. Нам удалось выбраться. Как многие вынужденные переселенцы, мы считали, что переждем неделю-другую и вернемся, – говорит Андрей. – Но вот прошло уже больше месяца, как мы здесь, и никто не знает, когда мы сможем вернуться домой. Саша и Маша еще слишком малы, чтобы что-то понимать, но Даша знает, что идет война».
В самом сердце Карпат
Сейчас семья живет за тысячу километров от дома, в самом сердце Карпат. Им повезло – они живут на территории природного парка, среди хранящих покой гор. Когда началась война, многие национальные парки приняли украинцев и стали для них временным домом. Новые коллективные центры для переселенцев были созданы при участии Международной организации по миграции (МОМ) в партнерстве с министерством защиты окружающей среды и природных ресурсов Украины и при финансовой поддержке Министерства иностранных дел и международного развития Великобритании. Был проведен ремонт комнат и ванных, поставлены уличные фонари, работающие на солнечной энергии, установлены очистные сооружения. Людям выдали мебель, постельные принадлежности, кухонную утварь и предметы гигиены.
Фото МОМ/И.РизникВиктория с сыновьями сейчас в безопаности, но она беспокоится о родном Бердянске.
«Эти помещения предназначались для туристов и поначалу мы планировали открыть их в мае, но когда началась война, нам пришлось поспешить, – объясняет директор национального парка Михаил (Михайло) Нечай. – У нас не было нормальной системы канализации, и это нас заботило в первую очередь, ведь с каждым днем прибывало все больше людей. В МОМ заказали все необходимое оборудование и помогли нам его установить».
«Я боялась за сыновей»
Виктория приехала в Карпаты с двумя сыновьями – Николаем (Миколой) и Иваном – и с пожилой матерью. Они бежали из Бердянска в Запорожье, которое сейчас находится под контролем российских военных. Они добирались сюда четыре дня. «Мы оставались в оккупированном Бердянске до последнего, но находиться там становилось все опаснее. Говорили, что люди исчезают, многих задерживают и держат в заключении. Я боялась за сыновей, – вспоминает Виктория. – Мы ехали в неизвестность – среди минных полей, через контрольно-пропускные пункты, на каждом из которых нас останавливали. Моего 18-летнего сына заставляли раздеваться – российские военные осматривали каждого мужчину и искали признаки какой-то связи с Вооруженными силами Украины».
Но и сейчас состояние неизвестности и неопределенности не прошло. Виктории удалось найти относительно безопасное место для проживания, и теперь она поглощена заботой о семье. Ее сыновья продолжают учебу дистанционно, и семья намерена остаться в Украине. Но война идет уже третий месяц и, похоже, что их «временное проживание» затягивается. Вероятно скоро им придется искать какое-то более долгосрочное жилье.
Фото МОМ/И.РизникНиколай и Иван из Бердянска обрели убежище на западе Украины.
Чувство неопределенности
Начиная с 24 февраля, именно в западные районы Украины прибывает подавляющее большинство вынужденных переселенцев – на сегодняшний день там их уже порядка 3 миллионов. По данным последнего опроса МОМ, почти 47 процентов подумывают о том, чтобы двинуться дальше.
«Я боюсь, что Бердянск окажется «за занавесом» – вы понимаете, о чем я. Мы молимся о возвращении домой, – делится Виктория, – Сейчас такое ощущение, что наша жизнь, наши чувства «поставлены на паузу» – надеюсь, что ненадолго. Я верю в это. Я очень хочу в это верить».
